Светлана кормила малыша, когда в дверь квартиры позвонили. Она невольно вздрогнула. Звонок ей не понравился. Он был очень резким и каким-то холодным. Подхватив сына, она поспешила к двери.
— Кто там? — настороженно спросила Светлана.
— Откройте, я из Пенсионного фонда, — послышался приятный женский голос.
Посмотрев в глазок, Светлана открыла дверь. Перед ней стояла худощавая, высокая миловидная женщина.
— Но если вы к маман (с недавних пор она свою мать только так и называла), то ее нет дома, — бросила Светлана.
— Нет-нет, я к вам. Можно войти? — проговорила гостья бархатным голосочком.
— Да, пожалуйста, — Светлана посторонилась, пропуская женщину в прихожую. Тут закапризничал ее сын. Она попыталась его приструнить, но он только заплакал.
— Эй, Машка, — крикнула Светлана в глубину квартиры, — возьми Артема, мне поговорить надо.
Из комнаты вышла упитанная девочка-подросток, схватила в охапку плачущего брата и скрылась в комнате.
— Нет, спасибо, раздеваться я не буду, я на минутку. Я пришла узнать, когда вы мне освободите квартиру, надо бы ремонт начинать делать, — и женщина окинула взглядом неприглядную прихожую.
— А это с какой стати мы должны освобождать квартиру, — грубовато ответила Светлана.
— Как с «какой»? — женщина удивленно посмотрела на нее. — Я купила ее недавно и ваша мать сказала, что вы поедете к мужу. Что вы там прописаны.
— Мать продала квартиру!? — Светлана так опешила, что у нее из рук выпала чашка с кашей, но не разбилась, а откололся только край. Но каша полетела брызгами по полу, испачкав красивые сапожки непрошенной гостьи. Та отступила в сторону, чтобы не ступить случайно в кашу, и стала рыться в сумочке. Затем она извлекла из нее договор купли-продажи и протянула Светлане.
— Вот копия документа, возьмите, — женщина суетливо протянула бумаги Светлане. — А вы что, не в курсе того, что квартира продана?
— Слыхом не слыхивала, — бросила Светлана и стала читать документ. Но с первых строк стало ясно, что ее мамаша действительно продала их квартиру. А новая хозяйка наклонилась и стала расстегивать молнии сапог.
— Стоять! — громко крикнула Светлана, отчего гостья вздрогнула и посмотрела слегка испуганно на молодую женщину.
— Да сапоги хочу помыть, они же все в каше.
— Вон отсюда! Быстро! — скомандовала Светлана и приняла боевую стойку.
— Что? Да как вы со мной разговариваете, я — хозяйка…- это были последние слова, которые новоявленная хозяйка квартиры успела произнести. Светлана открыла дверь, взяла щуплую женщину за плечи и просто выкинула в коридор.
— Ну-ну, мы еще посмотрим, чья возьмет, — шипела дама, пытаясь освободиться из цепких рук Светланы. — Не выедешь добровольно, в суд подам — и вас всех быстро выселят. Сейчас законы стоят на стороне собственника.
Светлана ее не слушала. Вытолкав за дверь непрошенную гостью, она закрыла дверь на все засовы, прошла на кухню и тяжело опустилась на стул.
В осаде
Вскоре в дверь вновь позвонили. Светлана посмотрела в глазок. За дверями стояла все та же женщина и участковый, который призывал открыть дверь для разговора. Светлана что-то выкрикнула, но открывать отказалась. Тогда участковый стал убеждать Светлану, что собственница имеет право войти в квартиру. А когда его увещевания не произвели никакого действия на молодую женщину, он заявил, что будет вынужден пригласить слесаря из ДЕЗа, который вскроет квартиру и все. Это заявление не на шутку испугало Светлану, и она стала набирать номер подруги. Мужу звонить не стала, не хотела расстраивать. Да и не хотела, чтобы их проблемы потом обсуждали в его коллективе.
Подруга сказала, что без санкции суда они не могут вскрывать дверь, и посоветовала вызвать полицию. На удивление полиция приехала быстро. Участковый их посвятил в суть происходящего. Светлана слышала сквозь дверь весь разговор, который ее нисколько не утешил. Вскоре полиция отбыла, и осада началась с новой силой. Участковый призывал, новая собственница предлагала сначала деньги на обустройство и переезд, потом грозила выбросить всех на улицу, соседи, приоткрыв двери, смотрели и слушали бесплатный концерт.
Светлана вновь позвонила подруге и обрисовала ситуацию. На этот раз та предложила более действенный метод: вызвать на место действия прессу. Мол, они жареные факты любят и с удовольствием прибудут на место битвы. Но Светлана сказала, что не знает ни одной газеты, она их не читает. Подруга заверила, что уж в этом-то она ей поможет.
Не прошло и получаса, как на лестничной площадке наступила тишина. Светлана посмотрела в глазок. Покупательница о чем-то переговаривалась со здоровенным парнем. У Светланы от вида этого бугая даже екнуло сердце. Но то, что она увидела, заставило ее забыть страх и вызвало улыбку на лице. Женщина достала из сумочки косынку, завязала ею лицо, оставив только прорези для глаз, и они с бугаем пошли вниз. Участковый удивленно смотрел им вслед. А вскоре и стала понятна причина их быстрого исчезновения. Лестничную площадку заполонили журналисты. Заработали вспышки, посыпались вопросы. Участковый пытался сначала отвечать на вопросы, но потом, вытирая пот со лба, удалился к себе. Светлана, открыв дверь, обрисовала ситуацию, в которой она оказалась. Те, пофотографировав ее и детей, сказали: «Держитесь, все будет нормально» и удалились в свои редакции.
Под прицелом
Вечером, когда пришел муж, он первым делом спросил Светлану:
— А у нас что, консьержи появились?
— Да нет, не видела. А с чего ты взял? — проговорила растерянно Светлана. И тогда он рассказал, что в холле у лифта стоит стол, за которым сидят два здоровых молодых человека в какой-то странной форме.
— Это они нас караулят, — пролепетала Светлана и заплакала.
— Не понял, — сказал муж и почему-то с опаской посмотрел на входную дверь.
И тогда Светлана, стараясь не нервничать и не заводиться, рассказала ему о сегодняшнем суматошном дне.
— М-да, дела, — только и проговорил муж, выслушав рассказ жены. — Все мать твоя, стерва. Я понимаю, что на нас ей наплевать, но ведь у нее внуки, они же ей родные. Она и их оставила без крова. Нет, так это оставлять нельзя. Надо подать встречный иск.
— Однако ж, какие ты знаешь слова, — вскинув удивленно брови, с легкой иронией проговорила Светлана. — И, может быть, ты знаешь, как это сделать?
Их перепалку прервал звонок в дверь. Когда Светлана посмотрела в глазок и увидала за дверью бугая в непонятной форме, зло спросила:
— Чего надо? Тот с ухмылкой проворковал:
— Спокойной ночи, захватчики. Вот только будет ли она у вас спокойной — это вопрос, — и, заржав, «охранник» удалился.
Понятно, что ночь семья почти не спала. Рано утром снова звонок.
— Подъем, дорогие захватчики, — прогундосил вчерашний голос за дверью, — Встречайте хозяйку. В объективе глазка нарисовалось лицо вчерашней посетительницы, которая, не стесняясь в выражениях, прочитала длинный монолог. Суть его сводилась к тому, что если они добровольно не освободят помещение в течение месяца, то пусть потом не обижаются. И пусть подумают о своих детях. За добровольное же освобождение она посулила пять тысяч долларов и, достав блокнот, написала номер телефона, по которому ее можно найти, сунула этот листок в скважину для ключа.
— Положение наше не из лучших, — грустно произнесла Светлана. — За такие деньги, которые стоит сегодня наша квартира, они могут пойти на любую подлость. В общем так, — сказала она мужу. — Ты езжай на работу и оформляй отпуск, а я отвезу детей к твоей маме, а потом поеду искать адвоката. Надо же что-то делать.
— А как мы выйдем? — проговорил тихо муж и вопросительно посмотрел на жену.
— Через окно, — также тихо ответила она. То есть ты — через окно, а я нормально, через дверь. Не бойся, все будет нормально.
Когда муж не спеша спустился со второго этажа и скрылся за углом, Светлана вновь обзвонила репортеров, вызвала полицию и, одев детей, стала ждать. Как только прибыл наряд, она сразу же открыла дверь и обрисовала ситуацию. Пока полицейские входили в суть дела, стали подтягиваться репортеры. Новоявленная хозяйка быстро ретировалась. И бугаи покинули свой пост. Светлана под прикрытием полиции вышла из дома и, посадив детей в машину, попросила репортеров подежурить у ее квартиры. На случай, если те вернутся, то у них будет хороший репортаж. Те с радостью согласились.